Личные и семейные тайны, трагедии и мелодрамы первых царей династии Романовых.

Личные и семейные тайны, трагедии и мелодрамы первых царей династии Романовых.

Семья Романовых достойна того, чтобы о ней писали так же много и подробно, как о французских Бурбонах или английских Стюартах. У первых государей династии Романовых было достаточно своих личных и семейных тайн, трагедий и мелодрам. Первые Романовы стремились жениться по любви, а не только из соображений династической выгоды. Но каждый из них рано или поздно оказывался перед нелегким выбором между будущим троном и личным счастьем, между сохранением власти и семейным долгом. И пусть они были самодержцами, они не были застрахованы от ошибок и слабостей, не были защищены от интриг и манипуляций придворных и членов собственных семей. Жажда власти и жажда любви сливались в жизни первых царей Романовых воедино, образуя мощный поток жизни, вынесший страну и династию в Новое время.

Семья Романовых достойна того, чтобы о ней писали так же много и подробно, как о французских Бурбонах или английских Стюартах. У первых государей династии Романовых было достаточно своих личных и семейных тайн, трагедий и мелодрам. Первые Романовы стремились жениться по любви, а не только из соображений династической выгоды. Но каждый из них рано или поздно оказывался перед нелегким выбором между будущим троном и личным счастьем, между сохранением власти и семейным долгом. И пусть они были самодержцами, они не были застрахованы от ошибок и слабостей, не были защищены от интриг и манипуляций придворных и членов собственных семей. Жажда власти и жажда любви сливались в жизни первых царей Романовых воедино, образуя мощный поток жизни, вынесший страну и династию в Новое время.

Семья Романовых достойна того, чтобы о ней писали так же много и подробно, как о французских Бурбонах или английских Стюартах. У первых государей династии Романовых было достаточно своих личных и семейных тайн, трагедий и мелодрам. Первые Романовы стремились жениться по любви, а не только из соображений династической выгоды. Но каждый из них рано или поздно оказывался перед нелегким выбором между будущим троном и личным счастьем, между сохранением власти и семейным долгом. И пусть они были самодержцами, они не были застрахованы от ошибок и слабостей, не были защищены от интриг и манипуляций придворных и членов собственных семей. Жажда власти и жажда любви сливались в жизни первых царей Романовых воедино, образуя мощный поток жизни, вынесший страну и династию в Новое время.

Судьба каждой из героинь книги — непростая и увлекательная драма, а часто и трагедия шекспировского масштаба. История женщин у власти — это и неотъемлемая часть государственной и политической истории России.

Судьба каждой из героинь книги — непростая и увлекательная драма, а часто и трагедия шекспировского масштаба. История женщин у власти — это и неотъемлемая часть государственной и политической истории России.

Семейная история Романовых в романтическом и неспешном XIX столетии развивается как классическая мелодрама с многочисленными любовными романами и изменами, свадьбами и разводами, личными ссорами близких родственников и дружескими отношениями между братьями и сестрами. Возможно, именно слишком благостное, по сравнению с двумя предыдущими столетиями, течение семейной жизни ослабило самодержавную хватку Романовых, размыло их государственные способности. Последний император Николай II был настолько погружен в проблемы собственного семейства, что позволил себе не заметить наступления новых времен. Он не сделал того, что должен был сделать, и династия, только что отметившая при нем свое 300-летие, лишилась будущего. Впрочем, многие склонны прощать ему это как человеку. Выбирая между империей и семьей, он выбрал последнюю. Но можно ли обвинять его в этом выборе, если его предшественники поступали так уже почти целое столетие?

В начале было слово. Старинная книгопечатня незримыми нитями связывает современную женщину-историка с семьей английских аристократов, живших в XV веке во времена Войны Алой и Белой розы. Предательство и потерянная любовь. Жажда любви и жажда власти. Все это так же актуально теперь, как и века назад. Все мы лишь игрушки в руках судьбы. И только тайная алхимия любви может подарить надежду.

История семьи Романовых между двумя гранями веков выглядит как лихо закрученный сериал, автором которого выступила сама жизнь. К сожалению, этой имперской мелодраме не хватает счастливого конца.

История семьи Романовых между двумя гранями веков выглядит как лихо закрученный сериал, автором которого выступила сама жизнь. К сожалению, этой имперской мелодраме не хватает счастливого конца.

Семейные трагедии представителей Дома Романовых достойны пера Шекспира. Личная биография каждого из царствовавших в XVIII веке российских императоров скрывала свою трагедию

Семейные трагедии представителей Дома Романовых достойны пера Шекспира. Личная биография каждого из царствовавших в XVIII веке российских императоров скрывала свою трагедию

Традиция изображать правящую династию страны в виде раскидистого древа, корнем которого является прославленный и нередко легендарный предок, возникла в культуре средневековой Европы. На русскую почву она была перенесена после объединения страны и принятия великими князьями Московскими царского титула. Необходимость в наглядной презентации подданным древности и славы царского рода обострилась после Смуты, смены династии и восшествия на престол представителей боярской семьи Романовых, приложивших немало усилий, чтобы обосновать родственное единство с ушедшими в небытие Рюриковичами-Калитовичами. В этой книге рассказывается, как создавались воображаемые династические древа времени первых государей рода Романовых, правивших Россией до той поры, когда она из царства превратилась в империю.Книга адресована как историкам и культурологам, так и широкому кругу читателей, интересующихся историей русской культуры XVII — начала XVIII века и царской династии.

Традиция изображать правящую династию страны в виде раскидистого древа, корнем которого является прославленный и нередко легендарный предок, возникла в культуре средневековой Европы. На русскую почву она была перенесена после объединения страны и принятия великими князьями Московскими царского титула. Необходимость в наглядной презентации подданным древности и славы царского рода обострилась после Смуты, смены династии и восшествия на престол представителей боярской семьи Романовых, приложивших немало усилий, чтобы обосновать родственное единство с ушедшими в небытие Рюриковичами-Калитовичами. В этой книге рассказывается, как создавались воображаемые династические древа времени первых государей рода Романовых, правивших Россией до той поры, когда она из царства превратилась в империю.Книга адресована как историкам и культурологам, так и широкому кругу читателей, интересующихся историей русской культуры XVII — начала XVIII века и царской династии.

Традиция изображать правящую династию страны в виде раскидистого древа, корнем которого является прославленный и нередко легендарный предок, возникла в культуре средневековой Европы. На русскую почву она была перенесена после объединения страны и принятия великими князьями Московскими царского титула. Необходимость в наглядной презентации подданным древности и славы царского рода обострилась после Смуты, смены династии и восшествия на престол представителей боярской семьи Романовых, приложивших немало усилий, чтобы обосновать родственное единство с ушедшими в небытие Рюриковичами-Калитовичами. В этой книге рассказывается, как создавались воображаемые династические древа времени первых государей рода Романовых, правивших Россией до той поры, когда она из царства превратилась в империю. Книга адресована как историкам и культурологам, так и широкому кругу читателей, интересующихся историей русской культуры XVII - начала XVIII века и царской династии.